Островское соглашение. Часть 2

Автор текста — старший научный сотрудник Лидского историко-художественного музея Сливкин В. В.

От Островского соглашения сохранились три официальных документа, написанных на пергаментных листах: один из них с печатью князя Витовта, два других — с печатью его жены княгини Анны Святославовны.

Документ с печатью Витовта Кейстутовича.

In nomine Domini amen. Witowdus Dei gratia dux Lithuaniae, dominis trocensis, Luczensis etc. Ad perpetuam rei memorian. Significamus universis quibus expedit, tam praesentibus quam futuris, praesentium notitiam habituris, quod dum antiqui serpentis svasione ventifica pridem inter serenissimum principem dominum Wladislaum Poloniae regem illustrem, fratrem et dominum nostrum gratiosissimum, ab una, et inter nos parte ab altera, odiosae litis et dampnabilium controversiarum materia fuerit suscitata, per multaque temporum circula duraverit, idem dominus Wladislaus rex cogitans ea, quae pacis sunt et non affictionis, ut flammis odiorum undique extinctis populus Domini utriusque vigilantiae creditus, in pacis thabernaculis habitans, auctorem pacis possit operosius venerare, omnem offensam et indignationem, quam praetextu litium et controversiarum praedictarum contraxisse videbamur, nobis et nostris omnibus protune nobis adhaerentibus de innatae sibi benignitatis clementia pepercit penitus et indulsit, promittens se praedictarum controversiarum et litium debere nunquam in perpetuum reminisci. Totalem quoque nostram haereditatem et patrimonium, quas ratione litium et controversiarum thabernaculis habitans, auctorem pacis possit operosius venerare, omnem offensam et indignationem, quam praetextu litium et controversiarum praedictarum contraxisse videbamur, nobis et nostris omnibus protune nobis adhaerentibus de innatae sibi benignitatis clementia pepereit penitus et indulsit, promittens se praedictarum controversiarum et litium debere nunquam in perpetuum reminisci. Totalem quoque nostram haereditatem et patrimonium, quas ratione litium et controversiarum praedictarum nobis abstulerat, reddidit et restituit ac de suae maiestatis opulenta plenitudine plurimas tenutas, bona, possessiones, nobis de novo contulit et liberaliter assignavit. Pro quibus omnibus praefato domino Wladislao regi ad immensas gratiarum assurgimus aciiones. Nos autem volentes se domini Wladislai regis voluntatibus conformare, serenissimae principi dominae Hedwigi reginae Poloniae, conthorali praefati domini Wladislai regis, necnon Regno ac regni coronae Poloniae, cum omnibus et singulis possessionibus promittimus bona nostra fide et honore, sine dolo quolibet seu fraude, quod ipsam reginam praedictam ac Regnum et regni coronam Poloniae, cum omnibus et singulis tenutis, possessionibus, haereditatibus ,bonis et patrimonio totali ac incolis eorundem nunquam volumus deserere nec unquam aliam dominam quaerere praeter ipsam, immo ad eius exaltationem, utilitatem, honorem et gloriam consulere ac ipsam et cum ipsa ab omnibus et singulis inimicis et adversariis tueri, defendere, praemunire, pro viribus nostris ac contra ipsarum emulos stare, pugnare dum et quotiens se locus obtulerit, perpetuis temporibus affuturis, omnibus insuper praefato domino Wladislao regi tempore litium et controversiarum praedictarum adhaerentibus omnem iram et offensam indulgemus rancorem, quem erga ipsos gestavimus, in amorem omnimodo transformantes. Harum quibus sigillum nostrum appensum est testimonio litterarum. Actum et datum in Ostrowo ipso die sancti Dominici, anno Domini trecentesimo nonagesimo secondo (1. № 29).

Перевод.
«В имя Господа верую. Витовт Божьей милостью князь Литвы, владетель Трокский, Луцкий и т.д. на вечную память о содеянном означаем всем, кто получит, как в настоящем, так и в будущем, представленный документ. Поскольку по наущению древнего змея происходили издавна между царственным владыкой господином Владиславом, королём Польши сиятельным, братом и господином нашим благосклоннейшим, с одной, [и] нами с другой стороны враждебные разногласия; и поскольку достойные сожаления причины к возникновению конфликта нас побудили, который долгое время идёт повсюду вокруг, так же и господин Владислав, король, размышляя над тем, как нам жить в мире и без притворства; таким образом пламя раздора, повсюду уничтожающее люд Божий с обеих сторон, внимательно рассмотрев, в шатре мирных переговоров заседая, заключить мир соизволил, усердно вознося молитвы [Господу]. За все обиды и немилости, которые за время предыдущих конфликтов и вышеупомянутых разногласий мы все познали, нас и нашу всю [челядь], равно как и наших подданных, под своё покровительство приняв, царственной милостью милосердно простил и милостью одарил, обязав присягнуть себе, что о вышеупомянутых спорах и разногласиях никогда более никто не вспомнит. Все вотчины, равно как и наши наследные имения, которых, по причине упомянутых споров и конфликтов мы были лишены, (Владислав) возвращает и восстанавливает и, сверх того, по причине щедрости и богатства его величества, многочисленные имения, вотчины, владения новые жалует и милостиво дарует. За это всё к упомянутому королю господину Владиславу наша приверженность неизмеримо возросла. Мы же, желая себе господина Владислава милость вернуть, царственной владычице госпоже Ядвиге, королеве Польши, супруге вышеупомянутого господина Владислава, короля, а также королю короны Польской, со всеми и отдельными владениями присягаем доброй нашей верой и честью без злых намерений и какого-либо злого умысла в том, что сами лично королеве вышеназванной, а так же Королевству и королю Короны Польской со всеми и отдельными имениями, владениями, вотчинами, добром и всем унаследованным от предков, а так же их жителями, никогда не изменим, а так же никогда другую госпожой не признаем кроме неё, и таким образам о её величии, пользе, чести и славе заботиться будем и её и, с ними от всех и отдельных врагов и противников оберегая, будем защищать, укрывать, и с подданными нашими [против её врагов] как против собственных врагов будем стоять и сражаться, как только пост свой займём и в вечные времена. Кроме того, как упомянутый господин Владислав, король, [простил нам] время споров и разногласий вышеописанных, [мы так же] всем подданным все насилия и обиды прощаем, жалобы в отношении себя рассмотрим, стремясь полюбовно всё разрешить всеми возможными способами. Написанное здесь скрепляет привешенная печать наша. Написано и дано в Острове в сам день Святого Доминика в год Господень [тысяча] триста девяносто второй» (2. со ссылкой на 3).

Два документа с печатью Анны Святославовны.

1. Anna Dei gratia ducissa Lithuaniae, domina Trocensis, Luczensis etc. Notificamus tenore praesentium quibus expedit universis tam praesentibus quam futuris, quod bona nostra fide, sine dolo quolibet ac fraude, promittimus pro serenissimo principe domino Alexandro allias Witowdo, consorte nostro carissimo, quod omnes et singulos articulos, scriptos ac insertos in littera sua serenissimo principi domino domino Wladislao regi Poloniae data, tenere debet ac inviolabiliter observare sine fallo quolibet. Et specialiter quod idem dominus Allexander alias Witowd, consors noster carissimus, Regnum ac regni coronam Poloniae nunquam debet deserere, neque sui posteri, immo cum praefato domino Wladislao rege stare ac pugnare contra ipsius adversarios et emulos, quotiens se locus obtulerit, perpetuis temporibus affuturis. Nos quoque Anna praefata оmnia prescripta tenere etiam promittimus et adimplere sine fallo. Harum litterarum testimonio quibus sigillum nostrum est appensum. Actum et datum Ostrowo ipsa die sancti Dominici, anno Domini millesimo trecentesimo nonagesimo secundo (1. № 30).
Перевод. Анна, милостью Божьей, княгиня Литовская, госпожа Трокская, Луцкая и др. Уведомляем всех кому целесообразно, как в настоящем, так и в будущем, добросовестно без всякого лукавства и обмана, обещаем от имени светлейшего князя Александра или Витовда, нашего дражайшего супруга, что каждая статья, написанная и вставленная в его лист светлейшему князю Владиславу, королю Польши данный, будет неукоснительно соблюдаться без ошибок повсюду. И особенно князь Александр, он же Витовд, наш самый дорогой супруг, никогда не должен покидать королевство и корону королевства Польского, ни его потомство, должен стоять с вышеупомянутым Владиславом королем и бороться против его противников и соперников, всякий раз, когда представится возможность, всегда. Мы также Анна все вышеперечисленное предписанное обещаем соблюдать и выполнять в обязательном порядке. В подтверждение этого приложена наша печать. Совершено и дано в Острове в самый день святого Доминика, в год Господень тысяча триста девяносто второй.

2. Anna Dei gratia ducissa Lithuaniae, domina Trocensis, Lucensis etc. notificamus tenore praesentium quibus expedit universis, quod bona fide nostra, sine dolo quolibet ac fraude, promittimus pro serenissimo principe domino Alexandro allias Witowdo, consorte nostro carissimo, quod omnes et singulos articulos, scriptos ac insertos in littera sua serenissimае principi dominае Hedvigi reginae Poloniae data tenere debet ac inviolabiliter observare sine fallo quolibet, et specialiter, quod idem dominus Allexander alias Witowdus, consors noster carissimus, Regnum ac regni coronam Poloniae nunquam debet deserere neque sui posteri, immo cum praefatа dominа Hedvigе regina contra ipsius adversarios pugnare, quotiens se locus obtulerit, perpetuis temporibus affuturis. Nosque Anna praefata оmnia praescripta tenere etiam promittimus et adimplere sine fallo. Harum litterarum testimonio quibus sigillum nostrum est appensum. Actum et datum in Ostrowo ipsa die sancti Dominici, anno Domini millesimo trecentesimo nonagesimo secondo (1. № 31).
Перевод. Анна, милостью Божьей, княгиня Литовская, госпожа Трокская, Луцкая и др. уведомляем всех кому целесообразно, как в настоящем, так и в будущем, добросовестно без всякого лукавства и обмана обещаем от имени светлейшего князя Александра или Витовда, нашего дражайшего супруга, что каждая статья, написанная и вставленная в его лист светлейшей госпоже Ядвиге, королеве Польши данный, должна неукоснительно соблюдаться без ошибок повсюду. И особенно князь Александр, он же Витовд, наш самый дорогой супруг, никогда не должен покидать королевство и корону королевства Польского, ни его потомство, более того, стоять с вышеупомянутой королевой Ядвигой, чтобы сражаться с ее противниками, когда только представится случай, отныне и навсегда. Мы также Анна все вышеперечисленное предписанное обещаем соблюдать и выполнять в обязательном порядке. В подтверждение этого приложена наша печать. Совершено и дано в Острове в самый день святого Доминика, в год Господень тысяча триста девяносто второй.

Из этих документов следует, что в Островском соглашении приняли участие четыре главных персоны: польский король Владислав, он же великий князь литовский, русский и жемойтский Ягайло Ольгердович; его жена королева Ядвига, она же польский король; князь литовский, владелец Трокский, Луцкий Витовт Кейстутович и его жена княгиня литовская, госпожа трокская, луцкая Анна Святославовна. Были составлены три присяги: присяга Витовта Кейстутовича королеве Ядвиге, присяга его жены Анны Святославовны королю Владиславу и отдельно королеве Ядвиге.

Документы были оформлены в шатре мирных переговоров в Острове в день Святого Доминика (Дионисия). В XIV столетии день Св. Доминика отмечался 5 августа, при литургической реформе в 1568 г. был перемещен на 4 августа, в настоящее время приходится на 8 августа.

Место свидания определено расчетным путем. Имеются три бесспорных даты: 24 июня 1392 г. – день, когда Витовт сжег замок Риттерсведер; конец июля 1392 г., когда король Ягайло вместе с королевой Ядвигой направились в Литву, и 5 августа – день, когда Витовт, Анна и их ближайшее окружение возникли перед королем и королевой в Острове. Очевидны два встречных вектора движения: королевской семьи из Кракова в сторону Литвы и княжеской семьи из Литвы в сторону Кракова. Расстояние от Кракова до Вильнюса по современным дорогам 840 км, в XIV столетии было, естественно, больше.

«Узнав о возвращении Витовта, Владислав, король польский, в конце июля месяца отправился в Литву. Седьмого августа (в действительности 5 августа), во время пребывания короля в Острове, князь Витовт вместе со знатнейшими из своих сторонников явился к нему и с повторными и жалостными просьбами и даже со слезами смиренно умолял короля простить его и всех его сторонников» (4. S.197).

22 июля 1392 г. король Ягайло находился в Кракове (5.S.35). Предположим, что назавтра, 23 июля, король и королева выехали в Литву. Как далеко они могли отъехать от Кракова?

Татарский всадник, имея 3-4 запасных лошади, за сутки мог проскакать по степи 100 км. Восточноевропейские дороги в средневековье проходили по лесам и болотам, татарские загоны при наездах на ВКЛ передвигались со скоростью 50 км/сутки. Обычная скорость передвижения конных групп – 25-35 км в сутки. В 1387 г., когда король Ягайло возвращался из Вильни в Краков, из Лиды до Люблина (440 км) он проехал за 13 дней с 18 июня до 1 июля со средней скоростью 33 км/сутки. С 23 июля по 5 августа королевский кортеж при скорости 30 км/сутки мог проехать 400 км. Не больше. А если выехали на день позже – то 370 км.

Из Кракова в Вильню Ягеллоны ездили по маршруту: Краков, Иголомя (22 км), Вавженьчице (29 км), Нове Бжеско, Кошице, Опатовец, Новы Корчин, Свиняры, Пацанув, Поланец (150 км), Осек, Копшивница, Сандомир (210 км), Завихост (переправа через Вислу), Дзежковице, Уржендов, Белжице, Зембожице, Люблин (320 км), Кияны, Колеховице, Остров Любельский (370), Парчев (390 км), Полубиче, Россошь, Ломазы (430 км), Пищац (450 км), Брест (480 км), Каменец Литовский, Шерешево, Новый Двор, Порозово, Волковыск (580 км), Мосты или Дубно, Радунь, Эйшишки, Рудники, Вильня (840 км).

При любом раскладе на территорию Литвы король и королева въехать не могли, а это значит, что встреча произошла на территории Польши на расстоянии не более 400 км от Кракова. Король и королева проехали Люблин, но не доехали до Парчева и оказались в месте, которое в документах получило название Острово. Островом славяне называли сухое место среди болот и даже небольшой лес среди поля. Например: «Грумпю дал остров около реки Ошмяны, который сейчас называется Ошмянами … а Ейкшису дал остров, который назван по его имени Ейшишками … а Гровжису дал остров, который тоже назван по его имени Гровжишками …».

В месте встречи или поблизости от него в первой половине ХV века появится деревня Остров Любельский. Краковский епископ Збигнев Олесницкий в 1442 г. при учреждении прихода в Острове записал: «Когда с достойнейшим владыкой Владиславом, королем польским в молодости часто путешествовали в земли литовские, место это, где теперь находится деревня, познали как заболоченное и заросшее деревьями, также невозделанное, а за нашу жизнь на этом суровом корне дикой среды обитания диких зверей превратилось в место обитания человека». Он помнил это место, и оно вызывало у него приятные воспоминания.

Путь к Острову у Витовта был протяженнее и сложнее. Уходя из Пруссии, Витовт и его дружина сожгли три замка: Риттерсвердер (24.06), Меттенбург и Нойгартен. Риттерсведер находился напротив Ковно, Нойгартен находился на левобережьи Немана около Городно. После уничтожения тевтонских замков Витовт отправился в Вильню, где встретился с литовским старостой Яськом из Олесницы. Пока новость об уходе Витовта из Тевтонского Ордена «скакала» до Кракова – не менее 20 дней, Витовт забрал из Жемайтии супругу, оставил в Городно свой обоз с балистами и снаряжением и налегке с ближайшими соратниками и Анной Святославовной отправился на встречу с Ягайло и Ядвигой. От Гродно до Острова Любельского 360 км. 10-11 дней этой группе всадников было достаточно.

Что случилось в Острове? Здесь на дороге, в лесу у небольшой речки Тысьминицы в полевом шатре король Владислав принял князя Витовта и его челядь под свое покровительство, милостиво простил и милостью одарил, обязав присягнуть себе.

Что смущает в документах, к которым Витовт и Анна приложили отпечатки своих печатей? В первую очередь то, что Витовт и Анна назвали себя владельцами трокскими, кем в действительности не были. Трокское княжество с 1387 г. принадлежало Скиргайле.

Смутила также оговорка Витовта: «как только пост свой займем», эту фразу можно перевести с латинского по-другому: как только будет представлено место. Оговорка означает, что Витовт начнет исполнять свои обязательства, когда займет свой пост, свое место. Нетрудно догадаться, что речь идет о должности великого князя или, по меньшей мере, наместника короля в Литве.

Каким-то чрезмерным дополнением к документу Витовта кажутся две клятвы Анны. Обычно в оммажных делах жены участия не принимали. Анна поручилась, что муж ее князь Витольд будет верен королю Владиславу и Короне польской. Также Анна поклялась в своей и его верности польской королеве Ядвиге и Польской Короне и еще раз поручилась за своего супруга князя Витольда. Впрочем, эта чрезмерность легко объясняется: обещаниям Витовта королевская чета не верила, за четыре года до островской встречи, в мае 1388 г. Витовт легко отказался от такой же своей присяги на верность королю Ягайло и польской Короне и уехал в Тевтонский Орден. Поскольку Анна Святославовна подписала две присяги — отдельно Ягайле, отдельно Ядвиге, позволительно думать, что присяга Витовта не в полной мере удовлетворила королевскую чету.

Что реально получил Витовт? Ему на словах возвращены «вотчины и наследные имения», и сверх того, на словах пожалованы и милостиво дарованы: «многочисленные имения, вотчины, владения новые». Ни одного конкретного адреса – что возвращено и что даровано. Великий князь Великого княжества Литовского Ягайло признал князя Витовта своим вассалом и пообещал предоставить ему земельные владения на ленных правах. По сути Витовт подписал обыкновенную оммажную клятву – клятву верности вассала сюзерену. Обещанной должности Великого князя он не получил. И Трокское княжество он не получил.

После Островского свидания (рука не поднимается написать соглашения), участники разъехались в разные стороны. Ядвига вернулась в Краков, Ягайло торопливо съехал в Жуков в 30 км от Люблина, был там 10 августа (5).

Ситуация изменилась, у королевской четы исчезла необходимость ехать в Литву, Литва в лице Витовта прискакала к ним сама. Витовт уже не враг с многочисленной хорошо вооруженной дружиной и тевтонцами за спиной, он – проситель, без имений, без средств и в долгах. Назад ему дороги нет. Как записал Торнский летописец: «…около Вознесения Марии Витовт, сын Кейстута, вторично отпал [от наших рыцарей], и со всем своим народом присоединился к королю Польши, хотя наши рыцари сделали ему много добра, отвоевали всю землю, которой он владел, и истратили вместе с ним и ради него много денег и средств» (6. Р.378-379).

В Вильню никто не поехал, и никакой коронации Витовта на Великое княжение в 1392 г не было. С. Полехов, изучавший маршруты передвижения Витовта, в мягкой форме отверг летописные уверения о коронации Витовта в Вильне в 1392г: «В хронике Марбурга нет никаких данных о визите Ягелло и Витольда в Вильнюс, как и в других современных источниках» (7.С.43).

Троки остались у Скиргайло, должность Великого князя осталась у Ягайло. Витовту с Анной в Кракове и Вильне делать было нечего. С. Полехов считает, что они поехали в Смоленск на встречу с дочерью Софьей Витовтовной и ее мужем Великим московским князем Василием Дмитриевичем. «В лето 6901 …Василей князь съ своею княгинею ъха въ Смоленескъ на повидание к тестю своемоу Витовту» (ПСРЛ VI/1, стр. 509– 510). Но 6901 от сотворения мира – это 1393 год от Рождества Христова. Поездки на такие дальние расстояния планировались за год до их совершения. На мой взгляд они отправились в Луцк, в Луцкий замок.

Через 4 месяца, 6 декабря 1392 г Ягайло, Витовт и Скиргайло встретились в Белзе (ныне на территории Львовской области Украины), небольшом городе, которым владел мазовецкий князь Земовит IV (1352 – 1426), женатый на родной сестре Ягайлы и Скиргайлы Александре Ольгердовне (1360-1434) и подписали довольно таки странный договор.

Белзский договор между Витовтом и Скиргайло от 6 декабря 1392 г.

«Вітаўт, з Божай ласкі князь літоўскі, уладар Луцка і іншых зямель і гэтак далей. Мы вызнаем перад усімі, хто гэтую грамату прачытае ці пачуе, што мы з найсвятлейшым князем і панам, князем Скіргайлам, панам Літвы і гэтак далей, нашым каханым братам, былі паяднаны і прыведзены да сяброўства найсвятлейшым князем і панам Уладзіславам, з Божай ласкі каралём Польшчы, найвышэйшым князем Літвы і спадчынным уладаром Русі і гэтак далей, нашым ласкавым панам і каханым братам. І таксама, што мы ўсе паміж намі войны і варожасць забыць павінны, а вядомае разыходжанне паміж намі павінны ўсе мы перадаць смерці, і таксама аб ім не павінны ўзгадваць ніколі. Мы таксама абяцаем, што гэтай пастановы мы будзем прытрымлівацца і цвёрда трымацца заўсёды без усялякай злосці. Мы таксама абяцаем, што ніякіх ворагаў гэтага самага князя Скіргайлы, нашага каханага брата, ніяк падтрымліваць не будзем; але супраць яго ворагаў усіх дапамогай і парадай з усёй нашай моцай і нашымі людзьмі і з упартасцю супраць усіх яго ворагаў, акрамя толькі найяскравейшага князя і пана спадара Уладзіслава, з Божай ласкі караля Польшчы, каралевы, яго жонкі, іх дзяцей каралеўскіх, а таксама Польскай Кароны і іх спадкаемцаў названых, мы павек стаяць павінны і дапамагаць справай і парадай і ўсялякую злосць пакінуць. Мы абяцаем таксама, што мы замак у горадзе Кіеве і замкі, якімі князь кіеўскі Уладзімір валодаў, з Божай дапамогай звыш дабудзем, і аддадзім у яго ўласныя рукі таксама незваротна, і пакінем ва ўладанне ўсё, што да Кіеўскага замку належыць і да іншых замкаў, якімі Уладзімір, князь кіеўскі, валодаў; і што ад таго, што зроблена, ніхто з названых не адыйдзе; таксама, што па нашай добрай волі, з нашага ведама сталася, што таму самаму вышэйзгаданаму князю Скіргайлу, нашаму каханаму брату, вышэйзгаданы кароль Польшчы, наш літасцівы пан, замак Крамянец, з усім, што да яго належыць, і таксама, воласць Стажок, з усім, што да яе належыць, павек аддаў ва ўладанне; і тая спадчына ад гэтага самога князя Скіргайлы, нашага каханага брата, бацькоўская наша спадчына, якую пан трымае, павінна быць аддадзена назад па загадзе найсвятлейшага князя і пана Уладзіслава, з Божай ласкі караля Польшчы і гэтак далей, нашага каханага пана і брата. І для большай бяспекі на доўгі час мы пячатку, якую прычапілі, пакідаем. Дадзена ў Белзе ў дзень Святога Мікалая ў год ад нараджэння Хрыстова тысяча трыста дзевяноста другі» (8.С.66-67. Перевод Р.Гагуа).

Из преамбулы этого договора выясняется, что Витовт в декабре 1392г – обычный князь литовский, владелец луцкий, но не трокский, Скиргайло – пан Литвы, а Ягайло – наивысший князь Литвы. В соответствии с договором Витовт должен добыть (отобрать) у князя Владимира Ольгердовича замок киевский и другие замки, которыми Владимир владеет, и передать их Скиргайле, а также смириться с тем, что Ягайло отдаст Скиргайле замок Кременец и волость Стожок, и только тогда Витовт получит свои отцовское наследство – Трокское княжество. В тексте договора дважды фигурирует слово злость, не сомневаюсь, что это было главное чувство, с которым Витов ставил на воске свою печать к этому договору.

Ягайло в очередной раз обманул Витовта, и не вернул наследственное Трокское княжество, что и подтвердил документом следующего содержания: «Уладзіслаў, з Божай ласкі кароль Польшчы, вялікі князь літоўскі, уладар спадчынны Русі, сведчым: мы найсвятлейшага князя пана Скіргайлу з аднаго боку і князя Вітаўта з іншага, князёў Літвы, братоў нашых каханых, прывялі да міру і сябрамі зрабілі, і ўсе спрэчкі, непрыхільнасць і варожыя дзеянні ўсялякага паходжання і як бы яны не называліся, якія паміж імі былі, уладкавалі такім чынам, што вышэйзгаданыя князі і браты нашы каханыя будуць жыць заўсёды ў братэрскай любові паміж сабой, знішчыўшы ўсялякую варожасць і забыццю аддаўшы, аб чым абодва бакі ў пісьмах сабе прадпісалі, каб бесперапынна, нерухома і павек ва ўсім трымацца ўсталяванага. Таму для большай моцы да прадстаўленай граматы пячатку нашую давешваем. Дадзена ў Белзе ў дзень Св. Мікалая ў год ад Нараджэння Хрыстова 1392» (8. С. 64-65).

В этом королевском документе Ягайло – великий князь литовский, Скиргайло –наисветлейший князь, а Витовт – князь и только.

Не мог Ягайло отдать Троки и должность Великого князя Витовту. И причина тому была неодолимая – 28 апреля 1387г «Владислав Король польский и Литовский и Русский и иных земель государь» дал грамоту «подъ печатью завеситою» своему брату Скиргайло, в которой обещал: «крепко блюсти его княженья, и державы … а ни которымъ временемъ не отнимати, … держати ми его выше всей нашей братьи, и слушати ми его боле всехъ своихъ пріятелей и братьи». Скиргайло получил в тот день Трокское и Полоцкое княжества, на русской стороне: Менеск, Свислочь, Бобруеск, Речицу, Любечь и еще 11 поселений с волостями. На литовской стороне – город Радыня, Солчники, Троки, … городки Немунек, Олита, Бирштан, «Також Новый город на Вельи противъ Шатеевъ поставили есьмы князю Скиригайлу брату своему» (9).

Резюме.

Островское свидание между Ягайло и Ядвигой с одной стороны и Витовтом и Анной с другой состоялось в Острове 4/5 августа 1392 г. В шатре мирных переговоров Витовт и Анна подписали клятвы верности польскому королю и польской королеве.

Место свидания Остров – это не дворец, не имение и не деревня. Это сухое место в лесу, которое ныне расположено в Люблинском воеводстве в Польше и называется Остров Любельский.

Островское соглашение правильнее называть Островским свиданием, оно не имело никаких результативных последствий: Витовт не получил отцовское наследство – Трокское княжество и Жемайтию, не получил должность Великого князя. И гражданская война не закончилась, она вспыхнет на следующий год с новой силой.

Первоисточники:

Kutrzeba S. Akta unji polski z Litwa. 1385-1791. Krakow. 1932. № 29, 30, 31.
Gagua Ruslan. The Teutonic Order and the civil war between Vitautas and Skirgaila (1390–1392) // Crusader, 2016, Vol.(3), Is. 1.
Kiaupa Z., Kiaupienė J., Kunevičius A. The History of Lithuania before 1795. Vilnius. 2000.
Długosz Jan. Roczniki czyli kroniki sławnego królestwa polskiego. Кsiążka 10. Warszawa. 2009.
Gąsiorowski А. Długoszowe itineraria królewskie// Roczniki Historyczne 36, 1970; Itinerarium króla Władysława Jagiełły,1386-1434. Łodz 1973; Warszawa. 2015.
Annalista Thorunensis. Электронный ресурс htth://drevlit.ru/texts/а/аnn torn text.php.
Polechow S. Itinerarium wielkiego księcia litewskiego Witolda 4/5 sierpnia 1392-27 pazdziernika 1430. Rocznik Lituanistyczny. T.5. Warszawa, 2019.
Гагуа Р.Б. Акты мірнага дагавора ў Белзе ад 6 снежня 1392 г. як гістарычная крыніца // Беларускія архівы на мяжы тысячагоддзяу: здабыткі і страты. Матэрыялы навукова-практычнай канферэнцыі, прысвечанай 80-годдзю Нацыянальнага гістарычнага архіва Беларусі (Мінск, 28 чэрвеня 2018 г.).
Отечественныя записки. Январь 1829. Часть 37. С. 3-10.